Пролог
– Какая же у меня тяжёлая голова, – говорю я Шону. Зря я выпила ту последнюю стопку текилы. А вчера казалось, что это то, что надо…
Мы лежим в постели. Шон обнимает меня, его тёплое тело прижимается к моему.
– Что ж, мисс Брукс, я знаю одно прекрасное средство от похмелья.
– Какое? Только не говори про сырые яйца.
– Секс.
– Секс?
– Да, секс. – Шон гладит меня по щеке. Вдруг он становится серьезным. – В больших количествах. На всякий случай, я выпишу вам рецепт.
– Вы так добры, доктор Ирвин!
Лёгкими движениями он выводит буквы на моей обнажённой коже.
– Вам необходимо заниматься сексом как минимум три раза в день.
Я смеюсь.
– Утром – миссионерская поза. Днём партнёр должен быть сзади. А вечером… – Он делает паузу, окидывая меня изучающим взглядом.
Я переворачиваюсь на бок и устраиваюсь поудобнее на подушках.
– Пожалуйста, продолжайте, доктор Ирвин.
– Вечером – стоя спиной к стене, и вы должны быть в клетчатой мини-юбке и туфлях на шпильках. – Он расписывается в воображаемом рецепте и протягивает его мне. – И чем раньше вы начнёте лечение, тем лучше.
– Отлично! Сейчас же позвоню Джонни Деппу.
– Ничего не выйдет. Выписанное лекарство подействует, только если Вы будете проходить лечение с парнем по имени Шон. Говорят, он невероятно хорош в постели.
Я недоверчиво приподнимаю бровь.
– А я слышала про него совершенно другое.
В следующую секунду он уже на мне, и мы оба хохочем, а я пытаюсь столкнуть его с себя. Мы катаемся по кровати, едва не скатываясь на пол, целуемся. Шон проводит рукой по моей обнажённой спине… прижимает меня к себе… Но мне удаётся выбраться из его объятий.
– Извини, мне надо в туалет.
Выходя из комнаты, я слышу его громкий вздох.
– Не задерживайся! – говорит мне Шон.
Я смотрю на своё отражение в зеркале в ванной комнате. Не самое приятное для глаз зрелище: чёрная подводка размазалась; голову неплохо бы помыть. Выпив две таблетки от головной боли, я чищу зубы. Вдруг до меня доносится крик Шона:
– Принесёшь мне воды? Мне тоже как-то не очень…
Мы с Шоном уже четыре года учимся на медицинском факультете в Королевском колледже Лондона. Я только что прошла четырёхнедельную практику в педиатрическом отделении больницы при нашем колледже. В следующем семестре нам предстоит отработать три надели сразу в нескольких отделениях: скорая помощь, ортопедичка, ревматология и анестезиология. Мы с Шоном часто шутим, что наши мозги скоро распухнут от такого количества информации. Мы ложимся спать, а на следующее утро не можем вспомнить, какой раздел учебника только что прошли.
Сегодня мы в квартире одни. Наша соседка Сара, которая учится с нами на медицинском факультете, уехала домой на Рождество. Совсем скоро я тоже уезжаю к родителям. Семейные праздники вселяют в меня ужас. Выходные проходят нормально, но если мы с мамой остаёмся в одном доме дольше, чем на два дня, то жди беды. Уже через пять минут мы начинаем ругаться. «Ты должна изучать юриспруденцию, а не медицину, Кассандра, – говорит она мне. – Ведь тебе так нравится спорить».
Ещё у меня есть брат Джейми. Ему сейчас девятнадцать – он на четыре года младше меня. Характером он очень похож на отца: добрый, спокойный, любящий, и на него совершенно невозможно злиться. Однажды на каникулах во Франции он стянул у меня немного денег, чтобы мне же купить подарок. Сейчас он живёт в Мадриде и преподаёт английский как иностранный язык. Он не знает, чем хочет заниматься в жизни, и поэтому не имеет никакого желания поступать в университет. А вот мне с этим повезло: с самого детства я мечтала стать врачом. В школе я всегда с удовольствием делала домашние задания по биологии. А когда я была маленькая, то просто с ума сходила от аптечных принадлежностей. Я даже представляла, что мои игрушки получили травмы или чем-то больны, и лечила их разнообразные болезни. Папа никак не мог понять, откуда взялась моя страсть к медицине, потому что нас в семье никто бы и близко не подошел даже к шприцу. А Джейми вообще теряет сознание при виде крови.
– Скорее, Кас! Я умираю от жажды.
Вернувшись в спальню, я даю ему стакан воды.
– Лежебока. Сам что ли не мог сходить за водой?
– Мог… Но твои ножки проворнее.
Я надеваю обтягивающие джинсы, чёрные полуботинки и синий свитер Шона, чувствуя на себе его взгляд. Я затягиваю свои тёмно-русые волосы в тугой хвост.
– Ты прекрасна.
– Шон Ирвин, что ты хочешь?
– Ничего… Ну, может, страстного секса.
Я улыбаюсь, удивляясь, что сегодня с ним происходит.
– Куда ты? А как же прописанное лечение? Вернись в постель, – стонет он, протягивая ко мне руки.
– Надо купить молоко, хлеб и ещё что-нибудь поесть. Надо позавтракать перед отъездом.
Мои родители живут в Дорсете, семья Шона – в Дублине. Именно его ирландский акцент и привлёк меня, когда я встретила его однажды в студенческом кафе. Он мог бы зачитать телефонный справочник, и я бы всё равно впала в экстаз от его голоса. Ирландский акцент, отличное чувство юмора, голубые глаза – и я пропала.
Я беру свой кошелёк, сгребая в него остатки мелочи с трюмо.
– Как насчёт больших сэндвичей с беконом? Я почему-то очень хочу чего-нибудь жирного. Шон?
Я машу рукой перед его носом.
– Я люблю тебя, Кас.
– Что?
Я настолько поражена его внезапным признанием, что не могу выговорить ни слова. Мы встречаемся уже почти год, и Шон часто говорил «Мне нравится быть с тобой» или «Я люблю твою улыбку», а когда он говорит «Люблю заниматься с тобой сексом», я смеюсь и называю его старым романтиком.
– Я люблю тебя, – повторяет он.
Быстрым движением я сбрасываю ботинки и прыгаю на кровать. Шон стремительно стягивает с меня джинсы.
Как же холодно! Ослеплённая зимним солнцем, я иду по улице вдоль дороги. Наш дом в Пимлико[1] стоит на широком проспекте, и я уже привыкла к шуму и оживлённому дорожному движению. Я к этому привыкла, как к старым друзьям, которые всегда рядом.
